ПРАВОСЛАВНАЯ КОПИЛКА

Богдан и его семья. Воскресная школа. Часть 3.

Содержание

23. О труде.
24. Что отличает нас от животных.
25. Заповеди Божьи как зеркало.
26. Почему Христос запрещал рассказывать о сотворенных Им добрых делах.
27. О богатстве неправедном.
28. Об апокрифах.
29. О гласе вопиющего в пустыне.
30. Об иконопочитании.
31. Почему в Писании сказано о том, что «нужно» бросать детей.
32. О рабах Божьих и о фарисействе.
33. Место христианина в современном мире.

 

23. О труде.

Однажды Богдан сказал папе:
- Знаешь, пап, а у нас ведь дом не достроен.
- Не достроен, - согласился папа.
- И на даче мы еще в прошлом году хотели теплицу сделать, и не сделали.
- Да, не успели, - согласился папа. – А почему ты об этом заговорил, сынок?
Богдан нахмурился.
- Да мне сегодня в школе сказали, что если бы мы по воскресеньям не ходили в Храм, то давно все закончили бы!
Папа усмехнулся.
- Мне тоже так говорили, - сказал он. – Не в школе, конечно, а на работе. Не обращай внимания. Люди глупости говорят. Это – от непонимания.
- Ты думаешь? – сказал Богдан с сомнением.
- Тебе не нравится ходить в Храм по воскресеньям? – спросил папа.
- Ну что ты, нравится! – возразил Богдан. – Просто дом не закончен…
- Ладно, я понял, - сказал папа. – Сейчас постараюсь объяснить. Как ты думаешь, сынок, почему мы, люди, вообще работаем?
- Потому, что Бог так наказал Адама, - ответил Богдан. – Адам вкусил запретный плод, а Бог сказал ему: «В поту будешь добывать хлеб свой!» (Быт. 3, 19).
- Молодец, не забыл, - сказал папа. – Но вообще-то ты не совсем прав. Заповедь труда была дана человеку еще ДО ГРЕХОПАДЕНИЯ! Вот смотри, - папа открыл Библию на самых первых страницах, - «И взял Господь Бог человека, которого создал, и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт. 2, 15). Как видишь, сынок, еще до грехопадения человек должен был трудиться – возделывать райский сад. Даже тогда мы, люди, не были сотворены для праздности! Мы сотворены для труда. Другое дело, что тот труд Адама не напоминал наш труд нынешний – он, конечно, был и легче, и интереснее. Возделывать райский сад – это так прекрасно! Но потом Адам согрешил. Как сказал кто-то из святых: «Первые люди, не успевшие еще по-настоящему стать людьми, захотели стать богами»… Адам захотел высоко взлететь, но без Бога, и без труда над собой, именно поэтому Господь и утяжелил долю Адама и его потомков. Теперь мы трудимся просто ради того, чтобы есть хлеб, и труд этот тяжек. В поту этот труд, сынок, тогда как до грехопадения Адам возделывал райский сад без пота! Я для чего все это говорю, сынок? Для того, чтобы ты понял – мы, христиане, понимаем необходимость труда, уважаем труд и ценим его! И не случайно апостол Павел говорил тем христианам, которые любили полениться: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3, 10).
- Ага, - кивнул Богдан, давая понять, что он внимательно слушает.
- Но несчастен тот человек, кто трудится только ради хлеба, - сказал папа. – Заповедь о возделывании и хранении Едемского сада никто не отменял, сынок! Да, теперь мы в этом саду не живем. Но у нас есть душа, и ее нужно возделывать и хранить, сынок! Как говорил Макарий Великий: «Ни на земле, ни на небе я не встречал ничего прекраснее человеческой души». И это не странно, ведь мы созданы по образу и подобию Самого Господа! Да, мы изгнаны из рая, но у нас осталась наша душа! Ее можно исковеркать грехами, и она станет ужасна. А можно украсить добродетелями, и тогда она станет прекрасна! Поэтому, сынок, когда мы молимся, когда ходим в Храм, мы не ленимся, нет! Это тоже труд, просто не ради хлеба! Это труд по возделыванию своего собственного райского сада – своей души!
- Да, я понимаю! – сказал Богдан.
- Разумный христианин найдет время и для того, и для другого, сынок, - сказал папа. – А ты, Богдан, помнишь, что Господь сказа Марфе?
- Не совсем, - замялся Богдан.
- Эта история описана в Евангелии от Луки, - сказал папа. – В одном селении женщина по имени Марфа приняла Христа в дом свой. Она стала хлопотать о большом угощении для Дорогого Гостя и Его спутников – видимо, она была очень хорошей хозяйкой. У Марфы была сестра Мария, которая не стала помогать сестре, а села у ног Господа, и стала слушать Его. Это возмутило Марфу, и она сказала Господу: «Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лк. 1, 38-41). Вот ведь как, сынок – Господь, конечно, не осудил Марфу за то, что она решила накормить гостей. Это – хорошее дело. Но за этим хорошим делом нельзя забывать и о Боге, о том, чтобы прислушиваться к Нему, стараться понять, чего Он ждет от нас в той или иной ситуации. Еще раз повторю – труд дело хорошее, но и в нем нужна мера, нужно оставлять время для того, чтобы думать о Господе и говорить с Ним в молитвах. Иначе мы можем стать как Марфа в этой истории, а ведь Господь похвалил в тот раз именно Марию!
Папа посмотрел на Богдана. Тот молчал.
- Я не знаю, сынок, достроили бы мы дом быстрее, если бы не ходили в Храм, или нет. Пойми – дело ведь не только в том, сколько мы потратили времени на работу. Господь мог не благословить наш труд, и тогда бы мы не достроили его никогда! Поэтому, сынок, что бы не говорили у тебя в школе, мы будем жить как жили! Будем работать – мы ведь не мало работаем! Но по воскресеньям – в Храм! Там нас ждет то, что Господь назвал «частью Марии», и эту часть Сам Господь назвал «благой»! Это ведь счастье, сынок – говорить в молитве с Тем, Кто нас создал, Кто так любит нас, что из-за этой любви пошел на крестную смерть!
- Будем возделывать свою душу, чтобы она была похожа на райский сад? - спросил Богдан.
- Во всяком случае – постараемся, - сказал папа. – Это не просто, но мы постараемся! Ведь именно этого ждет от нас Господь!

24. Что отличает нас от животных.

Однажды, после урока биологии в школе, Богдан пришел домой и спросил у папы:
- Пап, а ты веришь в теорию эволюции?
Папа пожал плечами.
- Нет, - сказал он сухо. – То, во что я верю, перечислено в Символе Веры. Мы его каждый день за утренними молитвами читаем, и ты знаешь его наизусть. Там о теории эволюции нет ни слова.
- Пап, я, наверное, не так спросил, - сказал Богдан. – Ты веришь в то, что Господь сотворил живые существа не сразу, а… М-м… Сейчас слова подберу… Ага, вот – сотворил их преобразуя из простых в сложные?
- Не мое дело знать, как именно Господь сотворил разные виды живых существ на Земле, - ответил папа. – Для Господа нет трудностей! Ему не трудно ни сотворить живые существа сразу, так сказать «в готовом виде», ни сделать так, чтобы более сложные виды происходили из более простых. Мне, если честно, это не очень интересно. К тому же, сдается мне, что если эволюция и была, то к нам, людям, она не относится!
- Почему? – спросил Богдан.
- Во-первых, в Писании упоминается о падении Адама, но нет ни слова о том, что Адам когда-то был обезьяной, или еще каким-то нечеловеческим существом – а это важно! Но есть и другое! Согласно теории эволюции, живые существа приспосабливаются к изменяющимся условиям обитания, и потому меняются, усложняются или упрощаются. Скажем, если становится холоднее, выживают те группы живых существ, которые первые сумели обрасти шерстью, а которые не сумели – исчезают. Но у нас, людей – не так! Разве жители холодного севера обросли шерстью, как мамонты? Или жители горного Тибета отрастили крылья и летают как орлы? Или во время голода, мы, люди, становимся зелеными и потребляем солнечный свет, как растения? Нет, нет и нет, сынок! Мне мои глаза говорят, что человек не приспосабливается к изменениям окружающей среды! Как и подобает настоящему царю, он сам изменяет условия своей жизни, переделывает окружающую среду под себя! Если ему холодно, он не обрастает шерстью, а строит дома и шьет одежду. Если он не в состоянии есть сырое мясо, он сооружает печь, делает посуду и варит суп! Если почвы не плодородны, он удобряет их, и не чистой нефтью (так бы ничего не выросло!), а синтезированными на основе газа и нефти удобрениями! Если в каких-то местах нет питьевой воды, человек не превращается в верблюда, а строит водопровод! Да и потом – человек ведь молится, к Богу тянется – а как это объяснить с точки зрения биологии? Как писал Феофан Затворник: «Отчего производят человека от животных – обезьяны? Оттого, что не различают в человеке души от духа (а дух – это и есть в человеке орган богообщения, Бога ищущая и Богом живущая сила). Когда мы настоим на различии духа от души, тогда вся теория Дарвина падет сама собой. Ибо в происхождении человека надо объяснить не то одно, как происходит его животная жизнь – но то паче, как происходит он как духовное лице в животном теле».
- То есть ты думаешь, что главное наше отличие от животных это то, что мы Бога знаем и Ему молимся? – уточнил Богдан.
- Да, - сказал папа. – А еще, лично меня всегда поражало то, что нам дана способность выбирать.
- Способность выбирать? – переспросил Богдан.
- Животные ведь не имеют душевных терзаний, - сказал папа. – Ими управляет нечто непонятное для нас. Биологи говорят «инстинкт», но никто до сих пор толком не объяснил, что это такое. Этот самый инстинкт подсказывает животным, когда нужно убегать, когда нападать, когда защищаться, когда впадать в спячку, и много-много других вещей. Быть может, в своей простоте они по-своему счастливы. Но нам Господь дал другое. «Жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор. 30, 19). Эти слова Господа слышали еще Моисей и его спутники. Но, конечно, они были справедливы и раньше. Когда Господь говорил Каину, что знает о его злодейских планах в отношении брата Авеля (Быт. 4, 7), то Он не бил Каина по рукам, нет. Господь давал ему свободу выбора. Каин сам выбрал грех, а значит – смерть. И такова судьба каждого человека. Мы каждый день делаем этот выбор, сынок. По сто раз на дню мы выбираем жизнь или смерть, благословение или проклятие. По сто раз на дню! Вот это меня всегда очень поражало в человеческой судьбе!
- Пап, я все равно ничего не понял! – сказал Богдан.
- Попробую объяснить, - сказал папа. – Все без исключения события в нашей жизни происходят не без воли Божьей. И на все без исключения события мы можем отреагировать правильно или не правильно. По этому поводу авва Дорофей говорил, что из каждого события мы извлекаем пользу или вред, в зависимости от своего душевного устроения. Он приводил такой пример. Вот в каком-то городе после захода солнца стоял человек. Мимо него прошли двое других. Никто не сказал ни слова, но один подумал о стоявшем: «Наверное, этот человек стоит здесь, чтобы где-то что-то украсть!» Другой подумал: «Наверное, этот человек ждет товарища, они оба пойдут в Храм на службу и будут всю ночь молиться». Как видишь, оба этих человека видели совершенно одно и то же, но первый прохожий осудил стоявшего, а второй – оправдал. Как ты думаешь, кто из них в этот момент выбрал смерть?
- Тот, кто осудил, - сказал Богдан. – Ведь он согрешил – осуждать нельзя!
- Правильно, - кивнул папа. – А кто выбрал жизнь?
- Второй прохожий! – сказал Богдан. – Ведь он оправдал стоявшего!
- Правильно, - сказал папа. – Как видишь, одни и те же обстоятельства одному человеку послужили к жизни, а другому – к смерти. И ведь они сами, сами сделали свой выбор! И так по многу раз на день, из маленьких, кажется, незначительных дел и складывается наш путь к спасению или к вечной погибели. Вот ты, к примеру, знаешь глупый анекдот или какую-то сплетню про товарища. И тебе очень хочется рассказать его приятелям, не смотря на то, что ты сам знаешь, что анекдот этот скверный или сплетня грязная. Ну, в каком случае ты выберешь жизнь, а в каком – смерть?
- Выберу жизнь, если не буду ничего такого рассказывать! – сказал Богдан. – Если промолчу!
- Правильно! – кивнул отец. – И ведь все твои страсти будут вопить в тебе – мол, это все такая мелочь, такая безделица! Подумаешь – маленькое празднословие! Подумаешь – маленькая клевета! Подумаешь - маленькая уступка тщеславию, удовольствию от того, что другие смотрят тебе в рот, а потом целых полминуты смеются! Ведь это – такая мелочь! Но на самом деле, сынок – не мелочь! На самом деле, это – один из кирпичиков, из которых ты сложишь свое спасение или свою погибель. Господь по тысяче раз в день предложит тебе выбор жизни или смерти, и твое дело – быть внимательным и собранным, чтобы выбирать жизнь чаще, чем смерть! Видишь, как важен выбор! Да – саму возможность Спасения, все пути к нему предоставил нам Господь милующий (Рим. 9, 16), но дорогу в рай или в ад ты вымащиваешь сам!
Богдан немного помолчал.
- А нельзя ли выбирать жизнь всегда? В каждую минуту поступать правильно?
Отец грустно покачал головой.
- История знала только одного совершенно безгрешного человека, который поступал правильно всегда, - сказал он. – Это был Воплотившийся Бог, Иисус Христос. Других безгрешных не было, нет, и не предвидится. Даже самые великие святые считали себя грешниками, потому, что были внимательны и понимали, насколько они далеки от совершенства! Это ведь кто-то из них сказал грустные слова: «Совершенство совершенных воистину несовершенно». Но они изо всех сил старались выбирать жизнь чаще, чем смерть, и поэтому сейчас предстоят у Престола Господа, Творца Вселенной, Царя Небесного. Мы, сынок, слабые существа, и Господь это знает. От нас требуется просто пытаться жить по заповедям старательно. Да, не все получится, но стараться всерьез – это главное. А уж если что-то не получится, Господь там, в Царствии Своем восполнит наши недостатки, исправит наши огрехи.
- Это хорошо, - сказал Богдан. – В смысле – хорошо, что Он восполнит!
- Но мы должны стараться всерьез! – строго сказал папа. - Мы должны не забывать, что «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12). Здесь очень интересен не русский, а церковно-славянский перевод. Там сказано, что Царство Небесное «нудится». Нудится – то есть достигается каждодневным, упорным, в чем-то даже нудным трудом. Видишь ли, сынок – на твоем пути могут и не случиться великие дела. Господь может не предоставить тебе возможности спасать утопающих на каком-то «Титанике», или кормить тех, кто действительно умрут, если ты сейчас же не отдашь им своего куска хлеба. И ты не должен расстраиваться, если твоя жизнь яркостью событий не будет напоминать голливудское кино. Я уверен, что Царство Божие наполнено не героями, сделавшими одно великое дело, а теми, кто в течение своей жизни сделал тысячи и тысячи маленьких дел. Тысячу раз в день уклониться от маленького греха, тысячу раз в день сделать маленький, но правильный выбор, выбрать жизнь, а не смерть – вот этого ждет от нас Господь.
- Трудно! – сказал Богдан.
- Да, не просто, - ответил папа. – Не заря ведь путь в жизнь вечную Господь называет «узким путем», а так же говорит о «тесных вратах», которые ведут в Царство (Мф. 7, 13-14). И не зря сказано, что «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14, 22). Тысячу раз в день сказать своим страстям «нет!» - это действительно скорбь. Но это – скорбь, ведущая в вечность. Все это не просто, но так велико, сынок! Господь дал нам тяжелую, но великую ношу – способность выбирать. И я бы не поменялся местами с животными, чья жизнь проста, и которых ведет по ней не понимание, не поиск истины, а какой-то «инстинкт». Я не поменял бы их простоту на нашу великую сложность. Нет, не поменял бы!

 

25. Заповеди Божьи как зеркало.

Однажды Богдан пришел из школы и сказал папе:
- Пап, я тут разговаривал о Христе с одним мальчиком… В общем, он сказал, что Господь ему не нужен.
- К сожалению, многие так думают, сынок, - сказал в ответ папа. – Мне жаль этих людей – они сами не понимают, от Кого отказываются. Молись о своем друге.
- Пап, этот мальчик сказал мне, что ему не нужно прощение грехов потому, что он и так не грешит!
Папа усмехнулся.
- Вот в чем дело! – сказал он. – Я тоже сталкивался с такими людьми. А ведь это на самом деле – интересный вопрос! Вот как узнать – грешит человек или нет? Может, твой друг на самом деле святой, а мы тут к нему с проповедями лезем?
- Ты шутишь? – неуверенно спросил Богдан.
- Шучу, - ответил папа. – Мне кажется, раньше людям было проще понять, правильно они поступают или нет. Вот Господь является Аврааму и говорит: «Я Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен» (Быт. 17, 1). И знаешь – Авраам не спрашивает Господа: «А как это – быть непорочным»? Он спрашивает о других вещах, а об этом – не спрашивает. Наверное, нравственное чувство в людях было острее, и они и так понимали, какие поступки правильные, а какие – нет. Но шли года, грехи человеческие множились, и человеку стало трудно понимать, что хорошо и что плохо. «Уклонись от зла и сотвори благо» (Пс. 33, 15) - говорит нам Дух Святой через псалмопевца Давида. Но как это исполнить, если ты точно не знаешь, от чего же должен уклоняться?!
Папа немного помолчал, что-то обдумывая, а потом неожиданно спросил:
- А вот скажи, сынок – как ты узнаёшь, чистое у тебя лицо, или грязное?
- Я смотрюсь в зеркало! – ответил Богдан, недоумевая – куда же клонит папа.
- Вот и Господь дал людям зеркало, глядя в которое можно определить, грешишь ты, или нет. Как ты думаешь – что это за зеркало?
- Не знаю! – ответил Богдан.
- Это зеркало – заповеди Божьи, - сказал папа. – Вот, например, знаменитые 10 заповедей, которые дал Господь людям через Моисея (Исх. 20, 1-17). Сами по себе, без Христа, эти заповеди никого не спасали, но всматриваясь в них, люди понимали, что означают слова псалмопевца - «уклонись от зла». Ты помнишь эти заповеди наизусть, сынок?
- Кажется, да… - сказал Богдан неуверенно.
- Давай так – я буду называть тебе заповедь (иногда немного сокращая формулировку), объяснять, что она означает, а ты тихонечко, про себя, решишь - исполняешь ли ты ее или нет. Свои ответы мне говорить не нужно – я не Господь, который будет тебя судить, и не твой духовный отец, который отпускает тебе грехи на исповеди. Ты, главное, самому себе ответь! Хорошо?
- Давай! – согласился Богдан.
- Первая заповедь - «Я Господь Бог твой, и да не будет у тебя других богов» (Исх. 20, 2-3), - начал папа. – Эта заповедь накладывает запрет на баловство всякой небиблейской мистикой, не освященной учением Церкви, Святым Писанием и Святым Преданием. Гороскопы и йога, гадания и медитации, нумерология и хиромантия – все это нарушение первой заповеди. Пока все ясно?
- Ясно, - ответил уверенно Богдан, который сам про себя решил, что ничем подобным он не увлекается.
- Заповедь вторая – «не сотвори себе кумиров, и никакого изображения, не поклоняйся и не служи им» (Исх. 20, 4-5), - продолжил папа. – Эта заповедь была дана для того, чтобы уберечь народ Израильский от впадения в язычество, с которым евреям предстояло столкнуться на пути в Землю Обетованную. Но вообще-то, сынок, смысл этой заповеди очень глубок. Дело не только в том, чтобы не делать изображений языческих божков, указанных в Библии – всяких Ваалов и Астарт (Суд. 2, 13) и не поклоняться им. Смысл языческого отношения к миру глубже. Язычество вообще возникает там, где творение ставят выше Творца (Рим. 1, 25). Проще говоря, сынок – все, что ты поставишь выше Бога, есть идол! Идолом могут быть деньги и жажда почестей, дети, которых неразумные родители превращают в домашних божков и компьютерные игры, которым геймеры отдают все свое время. Всегда, когда человек предпочел что-то земное Богу, он нарушил вторую заповедь! Понятно?
- Понятно, - пробормотал Богдан.
Сказанное папой было не просто, и требовало длительного обдумывания.
- Третья заповедь – «не произноси имя Господа Бога твоего напрасно» (Исх. 20, 7), - продолжил папа. – Это значит – не рассказывай о Господе анекдотов, не обыгрывай библейских сюжетов в КВНах! Дело в том, что от нарушения третьей заповеди человек постепенно теряет благоговейный трепет, с которым нужно подходить к святыне, а после этого неминуемо теряет веру и гибнет.
- Понятно, - сказал Богдан.
Вид у него стал растерянным, но папа не спросил – почему.
- Четвертая заповедь – «помни день субботний» (Исх. 20, 8-11), - продолжил папа. – Слово «суббота» в еврейском языке имеет один корень со словом «покой». Имеется в виду покой от каждодневного труда ради хлеба насущного. То есть – не сужай свою жизнь только до заботы о том, что тебе есть и во что одеться (Мф. 6, 25-33)! Найди время для Господа! Поищи Царство Божие и правду его (Мф. 6, 33)! Не уклоняйся от молитвы, пойди в Храм, найди время посетить того, кто в этом нуждается – больного, одинокого, нищего. Если ты этого не сделаешь, то на Суде Божьем будешь безответен. Господь не примет твоих оправданий – мол, у меня не нашлось времени. Найти на это время – одно из повелений Господа!
- Понятно, - сказал Богдан.
- Заповедь пятая – «почитай отца твоего и мать твою» (Исх. 20, 12), - сказал папа. – Только Адам и Ева появились на свет без родителей, да у Господа Иисуса Христа не было земного отца. Во всех остальных случаях Господь не просто творит человека, а берет себе в соработники его папу и его маму. Крайняя дерзость – не уважать тех, кто был соработником Господу, и без кого тебя не было бы на свете! В ветхозаветные времена тех, кто злословил отца своего и мать свою, попросту убивали (Исх. 21, 17)!
- Понятно, - сказал Богдан.
- Заповедь шестая – «не убивай» (Исх. 20, 13), - сказал папа. – Вроде бы здесь все понятно – нельзя проткнуть ближнего ножом, и из пистолета в него стрелять не стоит. Но и языком своим нельзя наносить раны ближнему! Не зря Господь говорит: «всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему «рака» («пустой человек») подлежит синедриону; а кто скажет «безумный», подлежит геенне огненной» (Мф. 5, 22).
- Понятно, - уныло пробормотал Богдан, который никак не мог научиться сдерживать свой язык.
- Заповедь седьмая – «не прелюбодействуй» (Исх. 20, 14), - продолжил папа. – Вы со своим другом в таком возрасте, что для вас она не очень актуальна. Но когда-нибудь вы станете старше и захотите иметь семью. Ты должен знать, сынок, что выбирая себе в жену, скажем, Катю, ты обязуешься любить ее всю жизнь, обращаться с ней благоразумно и нежно, как с немощнейшим сосудом (1 Петр. 3, 7) и никогда не искать другой жены.
- Понятно, - сказал Богдан.
Все вышесказанное он пропустил мимо ушей, так как жениться ни на Кате, ни на Маше, ни на Оле пока не собирался.
- Заповедь восьмая – «не кради» (Исх. 20, 15), - сказал папа. – То есть – совсем не кради, ничего и никогда! Ни копейки из кармана друга, ни гвоздя с завода, на котором работаешь!
- Понятно, - сказал Богдан.
- Скажу больше, - продолжил папа. – Если ты в школе на полу нашел обычную ручку и положил ее к себе в карман – это тоже воровство, ведь хозяин ручки, быть может, через пять минут станет ее искать, но найти уже не сумеет!
- Понятно, - сказал Богдан.
- Заповедь девятая – «не произноси ложного свидетельства на ближнего своего» (Исх. 20, 16); попросту – не лги! – сказал папа. – По мнению современного богослова дьякона Андрея Кураева эта заповедь – самая неисполняемая людьми. И действительно – как мы любим перемывать друг другу кости! Как любим пересказывать сплетни! При этом мы постоянно говорим то, чего не видели, и, конечно, постоянно лжем! Поэтому тот, кто решит выполнить эту заповедь, должен говорить только о том, что видел собственными глазами.
- Так ведь всегда молчать придется! - воскликнул Богдан.
- Значит – молчи! – папа в упор посмотрел на сына. – А заповедь – такая, как Бог дал! И если ты видишь в зеркале, что физиономия грязна, то виновато в этом не зеркало!
- Понятно! – буркнул Богдан угрюмо.
- Заповедь десятая – «не желай дома ближнего твоего, ни жены его, ни раба его» и так далее (Исх. 20, 17), - сказал папа. - Проще говоря – не завидуй! Знай, что то, что имеет ближний, дал ему Бог, поэтому завистник – всегда ропотник и богохульник, пусть даже и в душе. При этом он не умеет радоваться тем огромным благам, которые Бог дал ему самому, и не умеет благодарить за это Бога! Люди, которые пытались во что бы то ни стало приобрести вещь «не хуже, чем у соседа», часто совершали тяжкие преступления, в итоге - свое теряли, чужого не приобретали, и – главное – душу губили!
- Понятно, - сказал Богдан
Видно было, что эта беседа тронула его, и «посмотревшись в зеркало» он не остался довольным тем, что там увидел.
- Пап, а можно я и другу предложу «посмотреться в зеркало»? – спросил Богдан.
- Можно, - сказал папа. – Правда он может не согласиться. Но ты предложи. А главное – не забывай смотреться в это зеркало сам! Уверяю тебя – очень полезно для души. Располагает к работе над собой. Уж я-то знаю!

 

 

26. Почему Христос запрещал рассказывать о сотворенных Им добрых делах.

Однажды вечером папа читал детям Евангелие. Читалось Евангелие от Марка, пятая глава, которая заканчивалась воскрешением дочери начальника синагоги.
- «И взяв девицу за руку, говорит ей: «талифа куми», что значит: «девица, тебе говорю, встань». И девица тотчас встала и начала ходить, ибо была лет двенадцати. Видевшие пришли в великое изумление. И Он строго приказал им, чтобы никто об этом не знал и сказал, чтобы дали ей есть» (Мк. 5, 41-43).
Папа закрыл Библию.
- Так заканчивается эта глава, - сказал папа. – На сегодня – все.
- Знаешь, пап, мне не понятно! – сказала Таня. – Зачем Господь запретил рассказывать о том, что он воскресил эту девочку?
- Да, пап, мне тоже не понятно – что в этом плохого?! – подала голос и Тоня.
- И мне не понятно! – сказал Богдан.
- Ну, хорошо, - сказал папа. – Есть такая прекрасная книга «Толкование на Евангелие от Иоанна». Автор – святитель Иоанн Златоуст, один из признанных столпов Церкви. Я надеюсь, что вы когда-нибудь обязательно прочтете ее. Так вот – в этой книге есть ответ на этот вопрос.
- И что это за ответ? – поинтересовалась Таня.
- Иоанн Златоуст говорит, что Христос есть и Бог и Человек одновременно, и на протяжении Своей земной жизни Он поступал и как Бог и как Человек. Это очень хорошо видно в истории с воскрешением Лазаря, который был мертв уже четыре дня. Подойдя к пещере, в которой был погребен Лазарь, Иисус прослезился (Ин. 11, 35), то есть поступил как Человек. И спустя несколько минут воскресил Лазаря – то есть, поступил как Бог (Ин. 11, 43).
- А почему Христос поступал и так и этак? – спросил Богдан.
- Иоанн Златоуст писал, что Христос, конечно, мог поступать всегда как Бог, но тогда Евангельская весть для нас обеднела бы. Видишь ли, сынок, Бог воплотился для того, чтобы спасти нас для жизни вечной. Одна из составляющих этого спасения – наша правильная жизнь. И Христос иногда поступает как Человек для того, чтобы мы имели перед глазами Его пример, и у Него учились правильной жизни. Нет, ну на самом ведь деле – мы ведь не можем поступать так, как поступает Бог? Я имею ввиду, что мы ведь не можем превращать воду в вино, исцелять слепорожденных, ходить по воде, воскрешать мертвых и тому подобное?
- Не можем, - кивнул Богдан.
- Вот Господь и поступает в некоторых случаях как Человек, чтобы мы могли учиться у Него, чтобы могли делать как Он! Вот, к примеру, Христос крестился у Иоанна Крестителя – это описываю все евангелисты. Иоанново крещение было крещением в покаяние. Как ты думаешь, Богдан, безгрешный Иисус имел нужду в том, чтобы креститься в покаяние?
- Нет, конечно! – ответил Богдан. – Ему не нужно было покаяние!
- Но оно нужно всем остальным людям! – сказал папа. – И поэтому Иисус Христос крестился, чтобы показать нам пример. Если бы этого не было, то, быть может, нашлись бы люди, которые сказали бы: «Христос не крестился, и мы не будем!» А теперь никто не может такого сказать, ведь Христос крестился, значит – и мы креститься должны.
- Кажется, я начинаю понимать! – сказала Тоня.
- Пойдем дальше, - продолжил папа. – Пост очищает человека. Но имел ли нужду в таком очищении Иисус Христос? Нет, конечно! Он был и есть Святым, грех не прикоснулся к Нему, а значит, Христу не нужно никакого очищения! Тем не менее, Он постился сорок дней (Лк. 4, 2). И теперь никто не может сказать: «Христос не постился и я не буду» потому, что Христос именно постился и этим показал нам пример того, что поститься – правильно!
- Пап, а насчет воскрешенной девочки? – напомнила Таня.
- Потерпи немного, Танюша, - сказал папа. – Как ты думаешь, дочька – имел ли Христос нужду в молитве, как обычный человек?
- Нет, конечно! – ответила Таня.
- Не имел, - согласился папа. – «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух и Сии три суть едино» (1 Ин. 5, 7). Три лица Единого Бога имеют неразрывное единство, которое выше нашего понимания, и общение внутри Троицы - Единосущной и Нераздельной! - никогда не прерывается. Но Господь Иисус Христос молился, как обычный человек, для того, чтобы все люди знали – молиться это правильно! И в Евангелии от Иоанна есть слова, которые подтверждают то, что эта молитва была для примера людям (Ин. 11, 41-42). Далее - Христос показал, что правильно молиться – это молиться долго, в уединении. «В те дни взошел Он на гору помолиться и пробыл всю ночь в молитве к Богу» (Лк. 6, 12). В этом тексте Писания – основание и начало христианских всенощных бдений. То есть и здесь мы имеем от Господа пример, как надлежит поступать. А как ты думаешь, Богдан, Христос имел нужду в том, чтобы платить подать на Храм?
- Конечно, нет! – сказал Богдан.
- Конечно, нет! – согласился папа. – И, тем не менее, евангелист Матфей в 17 главе указывает на то, что Христос уплатил эту подать. И даже более – Он прямо объяснил апостолу Петру, что если не даст деньги на Храм, то этим подаст плохой пример другим (Мф. 17, 27). Видишь – Он опять поступил как Человек, а не как Бог для того, чтобы показать нам пример правильного поведения.
- Расскажи им о гефсиманских борениях Господа, - подсказала мама.
- Да, конечно, - согласился папа. – Дети, вы все помните о том, как именно провел Господь ночь в Гефсиманском саду перед арестом?
- Помним! – вразнобой ответили дети.
- Как вы думаете, мог Христос в этом случае поступать как Бог? Ведь Бог не имеет нужды в молитвах, не испытывает борений, не скорбит, Ему не нужно, чтобы Ангел укреплял Его (Лк. 22, 43)?
- Да, конечно, - ответил за всех детей Богдан.
- Мог, - согласился папа. – Но и здесь Господь думал, прежде всего, о тех, ради кого стал Человеком – то есть о нас. Если бы не было этого Его борения в Гефсиманском саду, то у нас не было бы примера того, как людям нужно готовиться к праведному мученичеству. А так – мы имеем этот пример. И теперь мы знаем, что можно просить в молитве пронести мимо нас чашу сию – в этом нет греха. Но нужно искать, прежде всего, исполнения воли Божьей, а значит, если Господу угодно, чтобы мы пили эту чашу – значит пусть Его воля будет! Ведь Господь не уклонился от этой чаши! Нет греха в кровавом поту, и в том, что душа скорбит смертельно! Но главное – не уклоняться от чаши, если Бог дает ее! И тогда, быть может, Господь пошлет нам Ангела, чтобы он, этот Ангел, укреплял нас. Так во время Своей земной жизни Господь показал нам пример не только жизни праведной, но и пример правильной подготовки к мученической смерти: или ради правды, или ради ближнего, или ради Бога!
- Пап, ну о девочке же расскажи! – попросила Таня.
- Да, конечно, хотя здесь вы уже и сами могли бы догадаться!
- Я не догадалась! – сказала Таня.
- Господь знает нашу немощь, - сказал папа. – Он знает, как легко мы впадаем в гордыню, даже если сделаем самое малое доброе дело. А уж если мы, с Божьей помощью, сможем сделать добро большое, то тут уж у нас соблазн впасть в такую гордость, что – о-го-го! Поэтому Господь и не велит никому рассказывать о чуде, когда воскрешает мертвую. Почему? Он и здесь поступает так, как надлежит поступать всем нам – то есть не трубить перед собой, хоть и сделалось нашими руками что-то доброе, а скрывать! Так нужно. Мы ведь так слабы, что не выносим человеческой славы. Господь показал нам, как и добро делать, и от людских похвал бегать!
- Теперь понятно! – сказали дети.

27. О богатстве неправедном.

Однажды Богдан спросил папу:
- Пап, я тут читал Евангелие от Луки, и обратил внимание на странные слова. Как понимать слова Господа... – Богдан взял Библию, поискал: - Вот, сейчас найду... Ага – вот, нашел! «Приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители»? (Лк. 16, 9).
Папа улыбнулся.
- А что именно тебя смущает? – спросил он.
- Ну, богатство ведь неправедное! Разве можно таким богатством Царство Небесное приобрести?
- Не Царство Небесное, а друзей, - поправил папа. – Там ведь именно о друзьях сказано.
- Все равно, не понимаю! – сказал Богдан.
- Ладно, садись на диван, попытаюсь объяснить, - сказал папа.
Богдан сел.
- Прежде всего, нужно понимать простую вещь – людям нравится богатство. Это – следствие грехопадения, конечно... Умей мы любить ближнего, нам было бы приятнее не копить деньги, а раздавать их, чтобы ближнему радостно было... Но очень, очень часто случается наоборот – люди отнимают деньги у ближнего. Пусть ближний страдает – лишь бы у меня денег было больше, больше, больше... Это очень плохо, конечно. Не случайно апостол Павел говорил, что «корень всех зол есть среблолюбие» (1 Тим. 6, 10). А Господь говорил, что «трудно богатому войти в Царство Небесное» (Мф. 19, 23)...
- Потому, что он это богатство у ближнего отобрал? – уточнил Богдан.
Папа кивнул.
- Да. Но и не только по этому. В жизни бывает, когда человек богат, но ни у кого денег не отбирал. Например, за работу ему очень много платили, как футболистам, или наследство получил. Но даже в этом случае нужно богатством распорядиться правильно! В ветхозаветной «Книге пророка Аггея» есть такие слова: «Мое серебро и Мое золото, говорит Господь Саваоф» (Агг. 2, 8). Эти слова Господь говорит тем, кто богат без всякой неправедности. «Смотри, сколько у тебя денег. Но это Я и тебе дал! Распорядись же ими правильно!» - вот что означают эти слова.
- А как – правильно? – спросил Богдан.
- А правильно истратить их на дела милосердия, - ответил папа. – Помнишь, пару месяцев назад ты обращал мое внимание на большой бигборд, на котором просили помощи для лечения девочки Насти?
- Помню, - кивнул Богдан грустно. – У нее был рак, и для лечения нужно было 150 тысяч долларов!
- Да, - кивнул папа. – Так вот – что может сделать для девочки Насти бедняк? Помолиться, перевести на ее счет какую-нибудь безделицу – гривен 10, 50 или 100... Но богач может сделать больше! Я не знаю, собрали или нет деньги на лечение Насти... Хорошо, если собрали! Но предположим, что не собрали, и она умерла. Спросит ли Господь за это с бедняка? Вряд ли – что мог сделать бедняк? Откуда у него 150 тысяч долларов? А с богача? А с богача спросит! Скажет: «Я дал тебе деньги, больше, чем тебе нужно было для жизни. Почему ты не дал денег на лечение Насти? Ведь деньги были. И ты себе на них яхту купил... А яхта столько стоила, что можно было не одну Настю вылечить, а еще несколько человек!» В общем, сынок, не завидуй тем, кто родились богачами! Господь ждет от них дел милосердия, а это – не самое простое дело. Богатому трудно оторвать деньги от себя, и отдать какой-то незнакомой Насте! Лично я рад, что я не богат – не знаю, справился бы я с таким грузом, смог бы деньгами правильно распорядиться! Даже если твои деньги и не неправедные, все равно не каждый сможет победить свое среблолюбие и употребить деньги на нужды ближнего! Поэтому – трудно богатому войти в Царство Небесное (Мф. 19, 23)!
- Пап, а как же с неправедным богатством? – напомнил отцу Богдан.
- Да, - кивнул папа. – Очень часто богатство достается неправедным путем. Но Бог милосерден, и Он всякого зовет к Себе! Любой человек способен услышать этот зов Господа, оставить свою прежнюю жизнь и начать жить так, как подобает христианину. И вот, представь себе – человек обратился к Богу, а неправедное богатство у него уже есть. Что с этими деньгами делать-то? Ну, правильнее всего было бы отдать деньги тем, у кого ты их отнял. Но это не всегда возможно. Если, скажем, тянуть деньги из государственного бюджета, то потом и не поймешь – кому именно нужно их отдавать и как это сделать. Тогда – что же? Оставить деньги себе? Так ведь неправедные они! У того, кто осознал, какая это пагуба, кусок в горло не полезет! Или, может, в печке их сжечь? Тоже, вроде бы, не выход… И вот Господь говорит: «раздай их людям, и так приобретешь себе друзей. Они будут молиться за тебя, вспоминая твою доброту».
Папа посмотрел на сына. Богдан сидел, задумавшись.
- Поясню на примере, - сказал папа. – Жил когда-то один министр, звали его Юрий. И был он человеком богатым. Не знаю, откуда у него были деньги – может, бабушка-миллионерша наследство оставила... Но, предположим, что это было неправедное богатство. Несколько лет назад этот министр умер – одни говорят, что он застрелился, другие – что его убили. В общем - темная история... Но незадолго до смерти, в своем родном городе Александрии, Юрий построил большой Храм. Скажи – для кого он это сделал? Для себя или для людей?
- Для людей, наверное, - сказал Богдан.
- Правильно, - кивнул папа. – Юрия уже и в живых нет, а Храм этот лет пятьсот простоять может. И все эти годы люди в Храме будут молиться об упокоении души раба Божьего Юрия. И кто знает – быть может, по молитвам этих людей Господь сподобит раба Своего Юрия войти в Царство Небесное. Вот это и есть – правильно употребить неправедное богатство.
- Теперь мне понятно, – сказал Богдан.
- В Евангелии есть история о человеке, который правильно распорядился неправедным богатством, - сказал папа. – Звали этого человека Закхей.
- А, помню! – отозвался Богдан. – Он был мытарь!
- Да, он собирал налоги, - подтвердил папа. – В то время мытари часто брали с людей больше положенного, для того, чтобы лишнее оставлять себе. Конечно, за это мытарей ненавидели! Евангелие говорит о том, что Закхей был богач, а значит – себя не обделал (Лк. 19, 2-10). Но встреча с Богом меняет людей! Так и Закхей изменился, встретив Христа. Богатый и жестокий мытарь решил исправить свою жизнь. Вот что он сказал: «Господи! Половину имения моего я раздам нищим, и, если кого обидел, воздам вчетверо». Как ты думаешь – эти нищие были благодарны Закхею, который отдал им половину того, что имел?
- Конечно! – сказал Богдан.
- И, конечно, они молились о нем ко Господу! - сказал папа. – А многое может человеческая молитва, особенно – усиленная молитва праведника (Иак. 5, 16). С того времени жизнь Закхея стала другой. Есть предание, в котором говориться, что Закхей в последствии стал первым епископом Церкви Христовой в Кесарии Палестинской. А с чего все началось? С желания Закхея употребить свои деньги на дела милосердия! Вот это и есть – правильно распорядиться неправедно нажитым богатством! Вот к этому призывает Господь тех, кто обратился к Нему после того, как нажил богатство неправедным путем!
 

28. Об апокрифах.

Однажды Тоня сказала папе:
- Пап, сейчас рождественские праздники! Как бы мне хотелось узнать – что делал Иисус, когда был маленьким?
Папа пожал плечами.
- Ничего особенного не делал, - сказал он. – Как сказано в Евангелии от Луки, Господь в детские годы был в повиновении у своих родителей – у Девы Марии и своего названного отца – Иосифа Обручника (Лк. 2, 51). Ребенком Иисус наверняка помогал Иосифу в его работе – Иосиф был плотником…
- Пап, но я не о том спрашиваю! – перебила отца Тоня. – Я слышала, что есть книги, в которых описаны чудеса, которые Иисус сотворил в детстве!
- А, вот ты о чем! – вздохнул папа. – Да, такие книги есть, и ты можешь их найти в интернете, если захочешь. Они в истории Церкви получили название «евангелий детства». Есть «евангелие детства от Фомы», есть еще что-то – кажется «евангелие от Иакова», впрочем, точно не помню. Ты можешь прочесть их если хочешь, но знай – это просто апокрифы, то есть – не более чем сказки. Эти сказки подписаны великими именами, но это ложь. Апостолы апокрифов не писали!
Тоня некоторое время молчала, раздумывая.
- Сказки? – переспросила она. – То есть всех этих чудес, сотворенных Иисусом в детстве – не было?
- Не было, - ответил отец.
- И апостолы не писали этих книг? Как их… Апокрифов, да?!
- Не писали, - ответил папа. – Их написали любители сказок, а потом подписали свои «труды» именами апостолов - просто для того, чтобы придать этим сказкам вид серьезных книг. Не более того. Так что, не ищи в апокрифах полноты истины, дочка! Она есть только в канонических Евангелиях!
- Почему, пап?! – не поняла Тоня.
- Любой историк, рассказывающий о каких-то событиях, должен уметь отделить факты – то есть то, что действительно было – от домыслов, - сказал папа. – Домыслами может обрасти любая сколь либо значимая история. Так было и с историей Евангельской. Сразу после Вознесения Господа, после схождения Святого Духа, никаких записанных свидетельств не было – Церковь довольствовалась устным приданием. Те, кто знал Господа во время Его земной жизни, просто рассказывали другим людям о том, что Он сделал и что сказал. Со временем евангелисты Матфей, Марк, Лука и Иоанн записали самое важное из Евангельских событий – так появились на свет четыре канонических Евангелия, которые мы знаем, любим, чтим. Но нашлись люди, которые захотели кое-что присочинить к евангельской истории. Они тоже писали о евангельских событиях, они подписывали свои записи именами апостолов, но Церковь не приняла этих книг.
- Почему, пап?
- Потому, что христиане, читая эти книги, не узнавали в них того Господа, который был известен им из устного придания, а так же из канонических Евангелий! – сказал папа веско. – Пойми, дочка – в то время Церковь состояла из людей, знавших апостолов или ближайших учеников апостолов лично, и им не трудно было распознать в этих «псевдоевангелиях» обычную фальшивку. Один мог, к примеру, сказать – я лично знал апостола Петра, и Петр не говорил вот этих и вот этих слов! А другой говорил – эту историю я сам слышал от апостола Фомы, и Фома рассказывал ее не так, как описано в таком-то апокрифе! И пусть на апокрифе стоит имя Фомы, но это ложь – Фома такого не писал!
- Надо же! – протянула Тоня.
- В общем, дочка, составителям апокрифов не удалось обмануть апостольскую Церковь! – сказал папа. - Да и Дух Святой, Который жил в Церкви тогда и живет сейчас, не дал совершить ошибки! Все письмена, которые Церковь не признала подлинными, были названы апокрифам, и отправлены пылиться в библиотеки. Их может прочесть любой желающий, но не стоит учиться христианству из них, если есть канонические Евангелия, как не стоит пить из лужи, если рядом есть чистый колодец! Все апокрифы - так или иначе - противоречат каноническим Евангелиям, доченька! Это же относится и к так называемым «евангелиям детства»!
- Противоречат? – удивилась Тоня.
- Да, - кивнул папа. – Например, Святитель Иоанн Златоуст настаивал на том, что никаких детских чудес Христа не было! Вот смотри – не все евангелисты описывают Преображение Господне на горе Фавор, не все Евангелисты описывают воскрешение из мертвых Лазаря. А вот крещение Иисуса Христа в Иордане описывают и Марк, и Матфей, и Лука и Иоанн! Это значит, что Евангелисты считали это очень, очень важным событием! И действительно, это было событие чрезвычайной важности, ведь именно тогда Иоанн Креститель объявил Иисуса - Мессией, Агнцем Божиим, Который берет на себя грехи мира (Ин. 1, 29)! Сам Иоанн Креститель говорил: «Я для того пришел крестить, чтобы Он (то есть – Христос) явлен был Израилю» (Ин. 1, 31). И вот здесь Иоанн Златоуст говорит – подумайте сами и не спешите верить тому, чему Церковь не верит. Если бы Христос еще ребенком совершил чудеса, которые Ему приписывают авторы апокрифов, то свидетельство Иоанна Крестителя было бы совершенно не нужным! В этом случае, слава о Христе была бы больше славы самого Иоанна, Христа бы знали все, от мала до велика! А между тем, в канонических Евангелиях мы видим такую картину – Христос приходит на Иордан неизвестным, и лишь только после слов Иоанна на Христа обращают внимание первые ученики! Значит, никаких детских чудес не было и в помине!
- Да, пожалуй, что так и было! – сказала, поразмыслив, Тоня.
- Какое чудо Христа Евангелист Иоанн называет первым? – спросил папа.
Тоня немного подумала.
- Это когда Он превратил воду в вино? – спросила она.
- Правильно, - сказал папа. – Именно это чудо в Кане Галилейской Евангелист Иоанн называет первым чудом Христа (Ин. 2, 11). Но если бы были детские чудеса Господа, то это чудо не было бы названо первым! Тем более, что после распятия Спасителя именно апостол Иоанн взял к себе в дом Мать Иисуса, Пресвятую Деву Марию (Ин. 19, 27). Если бы Иисус творил чудеса в детстве, то уж кому-кому, а апостолу Иоанну Пресвятая Дева Богородица это рассказала бы! Но евангелист Иоанн не знает чудес Христа, которые случились бы раньше, чем чудо на свадьбе в Кане. И все потому, что этих детских чудес не было!
- Да, конечно, - согласилась Тоня.
- В седьмой главе Евангелия от Иоанна описано, что даже братья Иисуса Христа – то есть дети Иосифа Обручника от первого брака – поначалу не верили в Него, - продолжил папа. – Как ты думаешь, могло ли это быть, если бы Господь совершал чудеса еще в детстве?
- Нет, - ответила Тоня.
- Не могло быть, - кивнул папа. – Так что, доченька, не было детских чудес. Тот же Святитель Иоанн Златоуст говорил, что Иисус Христос иногда вел Себя как Бог, а иногда – как Человек, чтобы мы могли учиться у Него правильному человеческому поведению. И я уверен – мы можем поучиться у Господа скромности! В те времена было принято, чтобы человек перед началом общественного служения достиг тридцатилетнего возраста. Не стал нарушать этот обычай и Господь. Именно в тридцать лет Он вышел на свое служение (Лк. 3, 23), а до этого жил жизнью обычного человека. Да, в Иерусалимском Храме в двенадцатилетнем возрасте Он показал большую мудрость и осознание того, что Он – Сын Божий (Лк. 2, 41-50). Но – не более того! Христос был Богом даже тогда, когда был ребенком, но смирил Себя и не устраивал чудес раньше времени! А вот ты, доченька, смогла бы удержаться и не устроить какой-то невиданный фейерверк? Просто для того, чтобы покрасоваться перед окружающими? Если бы могла так многое, как мог Он?
- Конечно, я не удержалась бы! – улыбнулась Тоня. – Я бы так всех удивила!
- Не сомневаюсь в этом, - усмехнулся папа. – А Господь не стал никого заранее удивлять. Он мог сделать все, что угодно, но до тридцати лет жил, как обычный человек, слушался свою Маму, помогал Иосифу Обручнику в нелегком плотницком труде… Он действительно «кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29), и нам всем нужно у Него учиться!

29. О гласе вопиющего в пустыне.

Однажды папа читал детям «Евангелие от Матфея».
- «В те дни приходит Иоанн Креститель, и проповедует в пустыне Иудейской, и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: «глас вопиющего в пустыне: приготовьте пути Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мф. 3, 1-3).
Папа отложил Библию.
- Видите, - сказал он. – Еще за много веков до Евангельских событий пророк Исайя предсказал, что перед пришествием Спасителя мира будет такой человек, как Иоанн.
- Пап, - подал голос Богдан. – Честно говоря, я не очень понимаю, зачем это было нужно. Вот эта фраза о прямых путях для Господа – к чему она?
Папа улыбнулся.
- Мне тоже когда-то это было не понятно, - сказал он. – Это потому, что наша жизнь очень отличается от жизни людей того времени. А вот современники событий все прекрасно понимали. Дело в том, что на Востоке существовал такой обычай. Представим, что какой-то восточный правитель собрался в путешествие по своим владениям. Но вот в чем дело – дороги тех времен были не всегда хороши. Представим – правитель едет, а тут неприятность! Дорогу завалило камнями, или, может, мост прогнил, и пользоваться им нельзя. Что ж, правителю ждать, пока отремонтируют? В пустыне или в лесу ночевать? Не порядок! Чтобы этого избежать, выделялись специальные люди. Они ехали по дороге перед правителем, и расчищали всякие завалы – чтобы правитель мог ехать беспрепятственно. Когда люди, живущие в тех местах, видели таких людей, то знали – скоро должен проехать царь, нужно приготовиться. Одежду одеть нарядную, например… Так и в случае с Иоанном Крестителем. Он появился, начал свое служение, и все, кто помнил слова Исайи, поняли – скоро, скоро придет долгожданный Царь, Мессия! И, конечно, нужно готовиться. Иоанн даже сказал, как именно – нужно покаяться.
- Почему именно покаяться? – спросила Тоня.
- Царство Божие внутри нас (Лк. 17, 21), - сказал папа. – Господь вложил нам в душу все Царство, вот только его не видно, потому, что мы его страстями и грехами загадили. Спасение, конечно, раскрывается в вечности, но начинается все здесь, в жизни нынешней, и начинается с того, что Господь сеет в нашу душу зерна веры. От этой веры потом родятся добрые дела – появятся плоды… Но вот в чем дело – душа ведь должна принять зерно, которое дает Господь! Вот мы недавно сеяли на даче горох. Как мы его сеяли? Просто высыпали на землю и уехали?
- Нет, - ответила Тоня. – Мы убрали остатки прошлогодней травы, потом сделали ямки, и потом бросили туда семена!
- Правильно! – сказал папа. – Мы очистили, взрыхлили землю, и только после этого земля стала способна принять в себя зерно. Так вот – ровно то же самое делает с душой покаяние! Покаяние – это не просто сожаление о том, что ты что-то сделал плохо. Покаяние – это попытка измениться, попытка стать другим! По-гречески, слово «покаяние» звучит – «метанойя», и точный перевод этого слова – «перемена ума». То есть Иоанн Креститель как бы говорит тем, кто пришел его слушать – поработайте над своей душой, люди! Очистите ее от сорняков греха, взрыхлите ее слезами, плачем о том, что мы совсем не такие, какими бы хотел видеть нас Господь! Сделайте эту работу, и ждите! Господь близко, Он уже на подходе, он бросит в ваши подготовленные души зерна веры, и Царство Божье начнет произрастать в них! Так будет положено начало вашему спасению!
- Как красиво! – сказала Тоня. – И что – люди послушали Иоанна?
- Кто-то – да, послушал, - ответил папа. – Эти люди потом стали христианами. А кто-то – нет. Люди не любят работать над своей душой. Очищать ее от сорняков греха – это ведь так неприятно… Поэтому были среди собеседников Иоанна те, кто считал покаяние излишним. Некоторые из них просто надеялись на то, что их спасет родство с Авраамом!
- Ну да, я помню! – сказал Богдан. – Фарисеи думали о себе, что они потомки Авраама и поэтому спасутся!
- Правильно, - сказал папа. – И сейчас вокруг много таких людей. Начнешь с ними говорить о Боге, а они отвечают: «Отстань! Нас в детстве крестили, а значит – уже ничего другого не нужно!» Эти бедные люди не понимают, что крещение – не конец пути человека к Господу, а начало этого пути! Так и древние фарисеи не понимали, что их происхождение от Авраама – просто начало их пути! И ведь Иоанн указывал им на их ошибки!
- Как указывал? – спросила Тоня.
- Словами «всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» (Мф. 3, 10), - ответил папа. – То есть Иоанн как бы говорил: «Вы – потомки Авраама?! А ваши добрые дела – где они? Нету? А у Авраама они были! Если у вас нет добрых дел, значит – вы не его дети. Пока добрых дел нет – какая вам награда? Какое спасение? Какая жизнь вечная?! Сотворите достойный плод покаяния! Станьте добрыми, если раньше были злы, станьте щедрыми, если раньше были жадными! Принесите добрый плод, и тогда можете рассчитывать на спасение! А пока – вы просто пустоцветы. Вы живете напрасно и зря не боитесь вечного наказания!»
Папа посмотрел на детей. Те задумались и молчали.
- И сейчас все точно так же, - сказал папа. – Вот живет человек. Вроде бы он и крещен, вроде бы и в Храм иногда заходит. Но его добрые дела – где они? Где милосердие? Где любовь к ближнему? Где прощение врагов? Где плоды христианства этого человека? Христианин без добрых плодов – это страшно. Это смех для Сатаны и печаль для Ангелов! «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!» войдет в Царство Небесное» (Мф. 7, 21) – говорит Господь. То есть не каждый, называющий себя христианином, станет наследником тех благ, которые Господь уготовал настоящим христианам! Наследниками будут только те, кто творил волю Божью, только те, кто принес добрые плоды! Давайте просить у Господа, чтобы мы никогда этого не забыли! И давайте попросим Его помочь нам принести достойные плоды покаяния, настоящие плоды христианской жизни.
- Давай! – согласились дети и встали.
В семье было принято после прочтения Евангельских текстов становиться на молитву.

30. Об иконопочитании.

Однажды Таня пришла из школы и с порога выпалила:
- Мама, папа! Представляете – а у нас в классе сегодня один мальчик сказал, что Иисус Христос был инопланетянином, космонавтом!
У папы вытянулось лицо.
- Почему он так решил?! – в изумлении спросил он.
- Он по телевизору передачу смотрел, - ответила Таня. – Там говорили, что нимб вокруг головы – вот, как на иконе – это изображение скафандра!
Папа с мамой переглянулись, потом засмеялись.
- Ой, чего только не придумают эти телевизионщики! – сказала мама, отсмеявшись. – А святые – они тоже были космонавтами? Вот у нас икона Серафима Саровского, - мама указала на икону. – Он жил всего два века назад. И что – тоже был космонавтом? Инопланетянином? Ведь у него тоже нимб на иконе!
- Нимб – символически изображает свет, исходящий от святого! – с важным видом сказал младшей сестре подошедший Богдан.
- Кстати, нимб – не христианское изобретение. Нимбы пришли в христианскую живопись из живописи греческой, античной, - сказал папа. – Древние греки, наверное, тоже были космонавтами?
- Ну что вы на меня накинулись? – надулась Таня. – Я не говорила, что сама так думаю! Просто передача такая была!
- Много телевизора смотреть вредно, - сказала мама. – Твоему однокласснику стоило прийти в Храм и спросить у батюшки, зачем на иконах нимбы. В иконах каждая деталь что-то значит. У иконы есть свой язык, язык глубокий! Просто нужно учиться его понимать.
- Да? – изумилась Таня, которая раньше об этом не думала.
- Да, - сказал папа и сел рядом с дочерью. – У икон есть не только свой язык, но и своя история. Не во все времена христианства иконы были такими, какими мы знаем их сейчас!
- Да? Расскажи, папа!
- Расскажи! – поддержал сестру Богдан.
- В ветхозаветные времена действовал строгий запрет на изображения, - начал папа. – И это понятно – если у Бога нет тела, то - как Его изобразить? И не случайно в книге Второзаконие мы встречаем такие слова «Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве» (Втор. 4, 15). То есть – вы слышали Меня, но не видели Меня, поэтому - что вы не нарисуете, все равно ошибетесь и потому – не рисуйте ничего!
- И что – действительно ничего не изображали? – спросила Тоня.
- Изображали растения – листочки, яблоки, - ответил папа. – Всего этого много было в Иерусалимском Храме, построенном Царем Соломоном (3 Цар. 7, 18). Кроме это - изображали Ангелов. Ангелы были и на крышке Ковчега Завета (Исх. 37, 7-9), где хранились главные ветхозаветные святыни, и в уже упомянутом Иерусалимском Храме (3 Цар. 6, 23-28). Почему для Ангелов делали исключения? Потому, что Ангелы были известны людям, и даже Бог иногда являлся людям под видом Ангела, как, например, Аврааму у дубравы Мамре (Быт. Глава 18) или Агари, служанке Сары у источника воды в пустыне (Быт. 16, 7-14).
- Как интересно! – сказала Таня.
- Но вот наступают самые важные времена в истории – Бог становится Человеком! – продолжил папа. - Теперь у Воплотившегося Бога Иисуса Христа есть человеческое Тело, а, значит, его – это Тело - можно изображать! Это было настолько ясно христианам первых веков, что иконы вошли в жизнь христиан без каких-то указаний от людей, которые пользовались авторитетом в первохристианской Церкви! До нас ведь дошли книги тех времен, и в них нет такой повелений – изображайте иконы! Таких указаний нет – ни у святых, ни в решениях первых Соборов! Между тем, картины на христианские темы начинают появляться еще при жизни апостолов. Кое-что из этих изображений дошло и до нас. Например, вулкан Везувий в 79 году засыпал пеплом город Помпеи, и несколько селений рядом. Сейчас там идут раскопки. Кроме всего прочего, была найдена комната, где на стене было изображение креста, причем крест этот был составлен из пересечения двух слов: «Христос спасает». Известны и более поздние изображения – в Римских катакомбах, например. То есть церковный люд стал делать такие изображения потому, что правильно понял главную мысль Нового Завета – «Бог явился во плоти» (1 Тим. 3, 16)!
- Надо же! – протянула Тоня.
- Так что изображения на христианские темы были, - продолжил папа. – Здесь была полная свобода – одни христианские общины молились с использованием изображений, другие – без них. Во всяком случае, именно это описывает в пятом веке Августин Блаженный. Поскольку вопрос икон был второстепенным, то правил написания икон просто не было – каждый писал, как хотел. То есть темы этих картин были вполне христианскими, а способы изображения – вполне языческими, античными. Где-то в 4-5 веках появляются и нимбы. Да, нимбы – языческое изобретение – ну и что? Их вполне можно было использовать, просто придав им христианский смысл! Церковь не всегда изобретает что-то новое, ранее невиданное. Бывает, что она берет что-то уже известное, и своим прикосновением освящает его!
- А когда появились иконы, как те, которые знаем мы? – спросил Богдан.
- После Седьмого Вселенского Собора, - сказал папа. – Собор постановил – да, изображать Христа и святых можно! Но кое в чем замечания иконоборцев были справедливы – действительно святые христианские изображения должны отличаться от другой живописи не только по смыслу, но и по особому, присущему только иконе, языку!
- А что это за язык? – спросила Таня.
- Смотри на икону Святого Серафима, - сказала папа. – Ты видишь, какой у нее яркий фон!
- Да, желтый! – согласилась Таня. – Практически золотой!
- Правильно, - сказал папа. – Этот яркий фон символизирует Свет, Свет Божества! Это – Слава Божия, которая из иконы струится сюда, в нашу комнату! И из этой Славы к нам выступает святой Серафим! Но представь себе – ты видишь человека, который идет тебе на встречу, а в спину ему (то есть – тебе в лицо) светит яркое солнце. В этом случае весь облик этого человека будет темным! Таковы законы физики, точнее говоря, одного из ее разделов – оптики. А посмотри на лицо святого – оно ведь совсем не темное! А почему? Потому, что Серафим не чужд этого света, этой славы! Эта слава пронизывает его! Этот человек действительно по словам апостола Петра сделался «причастником Божеского естества» (2 Петр. 1, 4)! Дух Святой, который освятил апостолов в день пятидесятницы, не ушел из Церкви. Он просвещает христиан всех эпох, в том числе и нас. И именно поэтому лицо святого Серафима такое светлое! И нимб над головой – это не свет самого Серафима, это свет Духа Святого, Который живет в этом человеке. Сбываются слова апостола Павла: «Не я уже живу, но живет во мне Христос» (Галл. 2, 20). А где Бог – там и Свет! И света этого так много, что он как бы струится из святого, изливается наружу – поэтому и нимб!
- Надо же! – еще раз протянула Таня, неотрывно глядя на икону.
- Эта икона – вызов тебе, мне, всем нам, - сказал папа. – Икона как бы говорит – смотри, к чему предназначен человек! Смотри – Серафим Саровский таков же, как и мы, но он хотел стать Храмом Духа Святого, и он им стал! А ты? Почему ты не такой?! Ведь и ты сотворен для этого! И из тебя мог бы изливаться свет Духа Святого! Где свет твоих добрых дел? А ведь Господь хочет, чтобы твои добрые дела светили перед тобой, и люди, видя их, прославляли не тебя, а Того, Кто дал тебе силу и возможность их сделать – Отца Небесного (Мф. 5, 16)!
Папа секунду помолчал, а потом подошел к иконе близко, всмотрелся в нее.
- Здесь уже не видна надпись, - сказал папа. – Но вообще-то в лучших русских иконах надписи делались в звательном падеже. Есть такой падеж в церковно-славянском языке, а вот в русском его нет. На иконах было написано не «святой Сергий», а «святой Сергие», не «святой Серафим», а «святой Серафиме». Для чего – как вы думаете?
- Не знаю, - неуверенно ответил Богдан.
- Для молитвы, - сказала мама. – Икона врывается в наш мир и требует от нас ответа. Один из ответов – молитвенный. Человек увидел светлый лик святого, прочитал «Святой Серафиме». И потом уже сам добавил: «Моли Бога о нас!»
- Святой Серафиме! Моли Бога о нас! – сказал Богдан.

 

 

 

31. Почему в Писании сказано о том, что «нужно» бросать детей.

Однажды Тоня подозвала к себе папу и взволнованно сказала ему:
- Пап, а ты нас скоро бросишь?
У папы вытянулось лицо.
- Почему?! – в изумлении спросил он.
- Я в Евангелии прочитала, - сказала Тоня. – Мне Богдан сказал, что мы с Таней уже большие и можем Писание сами читать, я читала и - вот…
- Что – вот?! – не понимал папа.
Тоня побежала в другую комнату, и вернулась с Библией. Она открыла Книгу на нужной странице и показала папе.
- «И всякий, кто оставит дома, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19, 29) – прочел папа вслух.
- Ну да! – сказала потеряно Тоня. – Мы ведь твои дети, и ты должен нас бросить.
- Не должен, - усмехнулся папа. – Видишь ли, доченька, Писание нужно воспринимать целиком, а не кусками. Вот здесь говориться об оставленных отце и матери. Но в другом месте Иисус Христос упрекает фарисеев в том, что они не хотят заботиться о своих постаревших родных! Это – в том же Евангелии от Матфея, глава 15, стихи от третьего до шестого. Фарисеи учили, что люди должны много своих ценностей отдавать в сокровищницу, на Храм. Давать подати на Храм – дело, конечно, очень хорошее, но тогда фарисеи говорили своим родителям – «Извините, для вас у меня уже ничего нет. Я все отдал в дар Богу!» Христос сказал, что это не правильно. И одно нужно делать, и второго не оставлять. И о Храме заботиться, но и о родителях тоже! Вот – прочти сама.
Тоня взяла Библию, прочла то, что предложил ей отец. Потом вернула папе книгу.
Вид у девочки был растерянный.
- Опять же, - продолжил папа. – В той цитате, что ты мне показала, говориться об оставленной жене. А в той же самой главе, в девятнадцатой главе Евангелия от Матфея, Господь велит ученикам не разводиться с женой. Вот эти слова: «Прилепится человек к жене своей и будет два одной плотью. Так, что они уже не двое, а одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 5-6). Вот эти слова, смотри!
Тоня опять прочла слова, на которые ей указал папа.
- Что же получается?! – изумилась она. – Христос учит двум совершенно разным вещам? Как же правильно поступать?!
- Сейчас объясню, - сказал папа. – В жизни есть не только плохое и хорошее. Есть разные виды добра. Есть большее добро, и есть меньшее добро. И иногда нужно выбирать.
- Я все равно не понимаю, - сказала Тоня.
- Ты ведь знаешь, доченька, что мои родители, твои бабушка и дедушка в Бога не верят и в Церковь не ходят? – спросил папа.
- Знаю, папа, - ответила Тоня.
- Ты ведь знаешь, что они не хотели раньше и не хотят сейчас, чтобы я, их сын, и вы, мои дети, жили жизнью православных христиан? – продолжил папа.
- Знаю, - сказала Тоня.
- А теперь смотри, доченька. Слушаться родителей – это добро. Но быть христианином, идти к Богу, слушаться Бога, жить по Его заповедям – это тоже добро. Видишь, что получилось – мне пришлось выбирать между тем, чтобы слушать родителей, и тем, чтобы слушать Бога. И я выбрал то, что больше, я выбрал послушание Богу! Это не то, чтобы я бросил своих стареющих родителей – они всегда могут рассчитывать на мою заботу и помощь, но в этом, самом главном вопросе я пошел против их воли. И вот те слова Господа Иисуса Христа, которые так тебя смутили, говорят о том, что я поступил правильно, ведь я нарушил родительскую волю ради Господа, а не ради чего-то недостойного.
- Да, наверное, - сказала Тоня.
- Там еще говорится о доме и землях, - напомнил папа.
Тоня посмотрела в Писание.
- Говорится, - кивнула она.
- Ты знаешь, доченька, что иногда бывают гонения на Церковь, закрывают Храмы?
- Знаю, - сказала Тоня.
- Это бывает во всех частях света, - продолжил папа. – Представь, что это случится у нас, и Храмы закроют. Вот все Храмы, все до одного! Так уже было в некоторых странах, например, в Албании. Как ты думаешь, хорошо нам будет без Церкви, без Святого Причастия?
- Нет, - ответила дочь.
- Будет плохо, - кивнул папа. – И тогда мы, доченька, оставим свою родину, свой дом, и уедем туда, где сможем быть христианами. Или в соседнюю Румынию, или в соседнюю Россию, или в далекую Америку, или даже в Африку – словом туда, где мы сможем жить по-христиански. Мы, конечно, будем скучать по своему дому. Но мы будем правы, ведь мы оставили свой дом для того, чтобы быть со Христом!
- Я понимаю, - сказала Тоня.
- Или вот, доченька, - сказал папа. – Пройдут годы, и, быть может, вы, наши дети, не захотите быть христианами…
- Мы всегда будем христианами! – возмутилась Тоня.
- Хорошо если так, - сказал папа. – Ну, пусть будет другой пример. Скажем, есть люди, чьи дети уже взрослые и они, эти дети, не захотели жить по-христиански. И они говорят своим стареньким родителям – да перестаньте вы в Храм ходить! Живите как мы – без Церкви, без Бога. Как ты думаешь, что должны сказать таким детям их родители?
- Они должны сказать «нет» - сказала Тоня.
- А если это приведет к большим скандалам? – уточнил папа.
- Все равно – они должны быть верны Христу!
- Правильно, доченька, - сказал папа. – Видишь – вот одна из ситуаций, когда человек должен выбирать между Христом и детьми, и выбрать именно Христа! Так что Господь не велит всем нам разрушить семьи, забыть близких, забыть свой дом, свою родную землю. Он лишь говорит о том, что из всего нужно выбирать самое важное! А что может быть важнее Бога?! Вот Господь и говорит, что если человеку придется выбирать между родными и Богом, он именно Бога должен выбрать! Эти слова – как раз для людей, которым нужно сделать такой выбор! А такой выбор бывает в жизни не каждого человека. И это – большая милость Божья.
- Пап, а давай помолимся, чтобы Господь сделал нашу жизнь такой, чтобы нам никогда не пришлось так выбирать! – попросила Тоня. – Нет, я теперь понимаю, какой выбор правильный, но все это очень тяжело!
- То есть ты предлагаешь помолиться о том, чтобы и мои родители стали христианами? – сказал папа. – Чтобы на этой земле никогда не было гонений? И чтобы наши дети никогда не требовали от нас отречения от Христа?
- Да, - кивнула Тоня.
- Давай помолимся, - сказал папа.

32. О рабах Божьих и о фарисействе.

Однажды Богдан сказал папе:
- Пап, а вот есть такие слова Господа… Сейчас, найду… - он полистал Библию. - А – вот, в «Евангелии от Луки»! «Когда исполните все, повеленное вам, говорите: «Мы рабы ничего не стоящие, потому, что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17, 10). Зачем Он так сказал?
Папа внимательно посмотрел на сына.
- А что именно тебя смущает, сынок?
- Ну… - Богдан замялся. – Слово «раб», понимаешь? Унизительно как-то!
Папа пожал плечами.
- Прежде всего, сынок, тебе нужно понять, что слова, пришедшие к нам из древности, в те далекие времена могли и не означать того, что они означают сейчас. Вот, к примеру – слово «деспот». Кто такой «деспот», сынок?
Богдан задумался.
- Деспот – это очень жестокий человек, - ответил он спустя несколько секунд.
- Да, сейчас это слово имеет именно такое значение, - сказал папа. – Но вообще-то изначально, в древности, «деспот» - это просто название восточных правителей, что-то вроде известных нам титулов «царь» или «князь». В те далекие времена «деспот» был просто главой государства и господином своих подданных. То есть изначально «деспот» - это название должности, а вовсе не черта характера! Да, конечно, власть развращает человека, но вообще-то не каждый восточный правитель-деспот был очень жестоким человеком. Понятно, сынок?
- Понятно, - ответил Богдан.
- Ну, а что тебе приходит на ум, когда ты слышишь слово «раб», сынок? – спросил папа.
- Ну, раб – это тот, кого все обижают и унижают, - ответил Богдан. – Думаю, что рабы были очень несчастными людьми.
Папа покивал, соглашаясь.
- Рабовладение было во времена античности, сынок, - сказал он. – И, конечно, очень несчастные люди среди рабов попадались не редко. И, тем не менее, в те далекие времена все было не так просто. Есть, к примеру, такая книга «Сатирикон», ее еще во времена императора Нерона написал человек по имени Петроний Арбитр. Действие книги происходит в Риме. В этой книге есть персонаж по имени Трималхион. Этот человек очень, очень богат. При этом он - вольноотпущенник, то есть бывший раб, которого отпустили на свободу. Уверяю тебя, что если бывший раб смог так разбогатеть, стать уважаемым гражданином, то и в рабстве он вряд ли был «всеми обиженным и униженным человеком»! Но оставим в покое античный Рим, и обратим свой взгляд к тому, что более важно – к Библии. Ведь тебя смутило слово «раб» именно в библейском смысле, верно?
- Да, - сказал, заинтересованно, Богдан.
- Если мы будем внимательно читать, скажем, «Третью книгу Царств», то увидим, что жена царя Давида Вирсавия, говоря с Давидом об их сыне Соломоне, называет Соломона «раб твой» (3 Цар. 1, 19). Но ведь Соломон – не раб Давида в нашем понимании этого слова! Он не готовит Давиду еду, не моет пол в его комнате, не чистит ему сапоги… Соломон – любимый сын Давида! Он тот, кому Давид оставил царство! Он тот, кто спустя несколько лет построит Храм Господу! Об этом возвестил Давиду Сам Господь (1 Пар. 22, 8)! Тогда почему же Вирсавия говорит, что Соломон «раб Давида»? А ведь ответ на поверхности, сынок! В данном случае слово «раб» означает просто то, что Соломон выполняет волю царя Давида. Понял?
- Кажется, да, - неуверенно сказал Богдан.
- Или вот, еще пример, - папа перевернул страницу Библии. – Первые слова «послания апостола Иакова» такие: «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа» (Иак. 1, 1). Но кем был автор этого послания? Он был старшим сыном Иосифа Обручника от первого брака, он – сводный брат Господа! То есть детство Иисуса Христа прошло на глазах этого человека, и ребенком Иисус, конечно, слушался его, как и полагается младшему годами слушаться старшего! И, тем не менее, Иаков сам пишет о себе, что он – «раб Иисуса Христа»! Что это значит? Это значит, что теперь, узнав в своем младшем сводном брате Господа, Бога и Спасителя, он, Иаков, готов во всем выполнять волю Иисуса!
- То есть когда говориться «раб Божий», это означает, что человек выполняет волю Божью? – спросил Богдан.
- Да, сынок! – сказал папа. – Если в Библии о ком-то говориться «раб Божий», это означает, что это человек выполняет волю Божью, причем - если ему предстоит выбрать между своим желанием, и волей Господа, человек выберет именно Божью волю! Хотя бы на том основании, что Господь лучше знает, что для человека хорошо, а что плохо. И в итоге, исполнение воли Божьей постепенно освобождает человека, а не порабощает его! Освобождает человека от всего плохого, что есть в его душе.
- Пап, я все-таки не понимаю! – сказал Богдан.
- Святые считали, что на своем пути к Богу человек проходит три стадии – стадию раба, стадию наемника и стадию сына. Раб – это тот, кто выполняет волю Божью потому, что боится быть наказанным Господом. Такой человек, конечно, в какой-то степени страдает – ведь он сам-то хотел бы поступать иначе, а значит, живя по заповедям, он в чем-то ломает себя. Жить по заповедям из страха Божьего лучше, чем не жить по заповедям вообще, но не этого хочет от нас Господь!
Папа перевел дух.
Богдан молчал – слушал.
- Вторая стадия – это стадия наемника, - продолжил папа. - Наемник это тот, кто служит Господу, ожидая награды. Ожидать, что Господь дарует тебе место в райских обителях – хорошо, но и это не совсем то, чего ждет от нас Господь!
- А чего Он ждет? – спросил Богдан.
- Он ждет, чтобы мы все выросли до третьей стадии – до состояния сына, - сказал папа. – Сын – это тот человек, который полностью внутренне преобразился. Он понял, что заповеди Господа благи, и только так – по заповедям - и может жить человек. И теперь он живет по заповедям легко, без внутреннего напряжения, потому, что воля Божья стала и его волей! Он поступает так, как должен поступать просто потому, что полностью согласен с волей Бога и сам хочет точно того же, чего и Господь!
- То есть – этот человек теперь делает то, что хочет сам? – уточнил Богдан. – То есть он, живя по заповедям, выполняет не волю другого, пусть даже и Бога, а волю свою собственную?
- Ты правильно понял, сынок, - сказал папа. - Более того – если бы этот человек вдруг узнал, что в будущем его ждет лишение рая и адские муки, то его жизнь по заповедям вовсе не изменилась бы! Он и дальше жил бы по заповедям потому, что полюбил Истину (которая есть Христос (Ин. 14, 6)) ради самой Истины, полюбил Бога ради Самого Бога, а вовсе не из-за ада или рая. Понимаешь, сынок?
- Кажется, да, - ответил Богдан.
- Не обольщайся, сынок, - сказал папа. – Если человек не хочет жить по заповедям, не хочет стать рабом Божьим (то есть человеком, который во всем предпочитает именно Божью волю), то он станет рабом своих страстей. Кто не раб Божий, тот раб или собственной гордости, или собственной жадности, или собственного тщеславия… В общем, Богдан, если человек добровольно отдал себя в рабство Богу, то он получает взамен именно свободу! Постепенно он получает свободу от всего мерзкого, отвратительного, что есть в его собственной душе.
- Я понял, - сказал Богдан.
- А что до этих слов Господа, с которых мы начали разговор, - сказал папа, - то Господь дал нам эту заповедь потому, что человек слаб. Чуть что-то малейшее начнет у него получаться так он – хоп! - и начинает собою гордиться. Вот именно от этой гордости и предостерегает нас Господь. Ведь спасение-то Он нам дал! И заповеди дал! И благодать, которая помогает нам исполнять их, Он тоже нам дал! Короче говоря, все в нас от Господа – чему уж тут гордиться-то?! Вот Господь и говорит – не гордитесь! Не с чего вам гордится! Вы делаете только то, что должны были делать и не более этого! Вот так я понимаю эту заповедь, сынок. Надеюсь, ты будешь почаще вспоминать эти слова Господа, особенно если у тебя будет кое-что получатся. А то еще впадешь в гордость, а это не только губительно, но и очень глупо! Можно заболеть фарисейством, а это – тяжкая духовная болезнь.
- Что? – не понял Богдан.
- Дело в том, что фарисейство – это такое особое состояние, такая особая болезнь духа, - сказал папа. - Оно было опасно не только для иудеев того времени. Эта болезнь может поразить любого христианина - и меня, и тебя. Фарисейство – подлая болезнь! Она исподволь поражает тех, кто действительно старается выполнять волю Божью! Человек будет болеть, и даже не замечать этого!
- Как это?! – не понял Богдан.
- Представим – человек пришел в Церковь, взрослым пришел – так нам будет проще понять. Поначалу для него все новое, неизведанное. Человек учится молиться, учится каяться, учится жить по заповедям. И кое-что начинает получаться! Вроде бы и мяса в посты не ест, и водки не пьет, молится в положенное время, на работе не ворует… И может наступить момент, когда человек начинает сам себе нравиться! Он сам себя считает праведником, понимаете? Он продолжает не есть мясо в посты, продолжает вычитывать молитвенное правило. Но Христос такому человеку больше не нужен! Ведь Христос «пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Мф. 9, 13)! А человек, заболевший фарисейством, не считает себя грешником! Христос спас нас от рабства греху, но фарисею Спаситель не нужен – он ведь «праведник», а значит - его больше не нужно спасать!
- Подожди, папа, - сказал Богдан. – А вдруг этот человек действительно праведник, праведник на самом деле!
- Праведников на самом деле не существует, - ответил папа. – В нашей человеческой истории, от Адама и до наших дней, был только Один Праведник, только Один безгрешный человек – Господь и Бог Иисус Христос. Все остальные пытаются достичь святости. Они пытаются подражать Господу, Который Сам сказал: «Будьте святы потому, что Я свят» (1 Петр. 1, 16). Эти попытки очень полезны - в своей жажде святости эти люди перерастают обычных людей, таких, как мы с вами, но до праведности Господа не дотягивают все равно! Как сказал кто-то из древних монахов – «совершенство совершенных воистину несовершенно». Этот человек знал, что говорил! Даже в самом лучшем из христиан найдется какая-то червоточинка. Это ничего – Господь Своим милосердием в Царствии Небесном добавит человеку того, что ему не хватало. Главное, чтобы человек не забыл о своем несовершенстве, иначе он возгордится, влюбится в самого себя, и потеряет все!
- Все? – спросил Богдан.
- Все, - кивнул папа. – Именно фарисеи, то есть люди, считавшие себя праведниками, были главными подстрекателями к казни Настоящего Праведника – Господа Иисуса! Не разбойники, не мытари, а именно «праведники» фарисеи! Именно о фарисеях Господь говорил, что они «возлагают на плечи людям бремена неудобоносимые, а сами не хотят и перстом двинуть их» (Мф. 23, 4). Дело в том, что люди, страдающие фарисейством, требуют неукоснительного выполнения заповедей от других людей, а того, что сами давно стали жестоки и немилосердны – такие люди просто не замечают!
- Почему - не замечают?
- Фарисейство, влюбленность в собственную «праведность» делает людей слепыми. В Евангелии Господь постоянно обличает именно фарисеев, а не воров или убийц. Почему? Потому, что вор или убийца и так знает, что он грешник, что ему прямая дорога в ад, если только Господь не помилует его. И, в конце концов, такой человек скажет: «Господи, спаси! Я грешник, но я не хочу больше быть таковым! Помилуй, измени меня, Господи! Я хочу быть с Тобой, хочу быть другим!» А фарисей – слеп! Грехи других он видит, и потому осуждает ближних снова и снова. И только одного человека он не в состоянии обличить – себя. Именно поэтому в книгах Нового Завета так много сказано о фарисеях – чтобы мы не забывались. Чтобы когда Сатана шепнет тебе на ушко: «Ты свят, свят!» ты не вздумал с ним согласиться и ответить «Да, я на самом деле святой»! Если так ответишь – погибнешь!
- Я так не отвечу! – буркнул Богдан.
- Не зарекайся, сынок! – предостерег папа. – Сатана хитер, он знает, когда подойти к тебе с такими словами. В общем, не забудь - очень трудно спастись тому, кто возомнил себя праведником! Так что эти слова: «Мы рабы ничего не стоящие, потому, что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17, 10) выпиши большими буквами на листе бумаги, и повесь на стенку, над кроватью. Они очень помогут тебе в жизни.
- А ты почему так не сделал? – спросил Богдан. – Над твоей кроватью я такого не видел.
- Я не имею на них права, - сказал папа. – Там сказано: «Когда исполните все, повеленное вам, говорите «Мы рабы, ничего не стоящие, потому, что сделали то, что должны были сделать» (Лк. 17, 10). А я не исполнил всего. Поэтому до того состояния, когда я смогу отнести эти слова к себе, мне нужно еще дорасти!

33. Место христианина в современном мире.

Однажды Богдан пришел со школы и с порога заявил:
- Пап, я хочу после школы уехать в деревню!
Отец оторопел – его сын никогда не высказывал склонности к сельскому хозяйству.
- А почему ты так решил, сынок? – спросил он.
- В деревне спасать душу лучше! – заявил Богдан. – Там природа, жизнь более тиха, более естественна! А здесь, в городе – что? Суета, соблазны, искушения вокруг!
- А – понятно... – протянул папа.
Сказанное Богданом означало то, что он что-то прочитал или услышал, и это что-то требовало прояснения.
- То есть, ты считаешь, что христианам не место в современных городах? – спросил папа сына.
Богдан замялся.
- Ну, не то, чтоб не место... Но здесь трудно очень. Одни безбожники вокруг!
- А ты, наверное, думаешь, что в деревне одни святые живут? – спросил папа иронично. – Я живу дольше тебя, и в деревнях мне бывать приходилось – и не раз! И что-то не заметил я там особого благочестия! Вот пьяных на сельских улицах было много – это да... То есть времена, когда сельские жители именовали себя христианами (а именно от этого слова происходит слово «крестьянин»), конечно, были, но они ушли, сынок. Ну, и потом – ты ведь читал послания апостола Павла? Вспомни - все эти послания адресованы крупным городским общинам. В деревню ни одного послания нет! А почему? Потому, что христианство начиналось как религия горожан. И в наше время христиан много именно в городах – особенно в крупных университетских центрах.
- Пап, но разве жизнь на природе сама собой не настраивает душу на богоискательство, на молитву? – спросил Богдан.
- Может быть, - усмехнулся папа, услышав в словах сына чужие, где-то услышанные интонации. – Но ответь мне, сынок – когда случилось первое убийство в человеческой истории?
Богдан задумался.
- Когда Каин убил Авеля – разве нет? – сказал он.
- Правильно, - кивнул папа. – А в каком городе это случилось?
- Не в городе! – ответил Богдан. – Там поле было, кажется...
- Вот видишь, сынок – первое убийство произошло как раз на природе! И суеты там, вроде бы, не было, и безбожники, вроде бы, вокруг не крутились, а кровь – пролилась.
Богдан, растерянно, молчал.
- Видишь ли, сынок, - сказал папа. – Бог Вездесущ. Вот сейчас мы говорим о Нем, и Он здесь, хоть мы Его и не видим. И молиться Ему можно на любом месте – и Он услышит. А если ты не можешь найти Бога там, где сейчас находишься, значит, виновато не место, а проблемы у тебя в душе. И раз так - то ты вряд ли найдешь Его хоть в деревне, хоть оббежав Землю по экватору!
- Пап, но ведь монахи бросали города и уходили в пустыни, для того, чтобы быть там с Богом! - возразил Богдан.
- Можно быть в затворе, не видеть годами ни единого человека, а в сердце кипеть всеми страстями! – сказал папа. – Но ты прав – монахи из городов уходили. Но подскажи мне – когда в христианстве особенно расцветает монашество?
Богдан задумался.
- Ну, после того, как за принадлежность к христианству перестали убивать? – предположил он.
- Правильно, - кивнул папа. – После того, как император Константин Великий начал процесс превращения христианства в государственную религию Римской Империи. Ну, то есть, упоминание о монашествующих есть и в доконстантиновскую эпоху, но расцветает монашество как раз тогда, когда христианство становится не гонимым, а господствующим.
- А почему так? – спросил Богдан.
- Видишь ли, когда за христианство убивали, то христиан было не очень много, но все они были людьми исключительной веры – ведь только такой человек согласится за свою веру умереть. А когда за христианство перестали убивать, тогда в Церковь хлынули все те, кто симпатизировал христианству и раньше, но – так, на расстоянии, без готовности к мученичеству. Как ты понимаешь, количество христиан очень, очень возросло, но качество христианской жизни упало. И поэтому люди стали уходить в монастыри для того, чтобы там жить настоящим, неразбавленным христианством...
- Вот видишь! – перебил Богдан папу.
- Да, но заметь – они оставляли не просто мир, они оставляли мир, который уже согласился быть христианским! Как раз во времена гонений они и не убегали! А после Константина – да, уходили. Они уходили, но знали – там, в миру, остаются священники, которые расскажут людям о Христе во время церковной проповеди. В миру остаются учителя, которые научат Евангелию своих учеников. В миру остаются матери и отцы, которые расскажут о христианстве своим детям. Но, сынок – разве сейчас учителя в школах рассказывают на уроках о Христе?
- Нет, - ответил Богдан.
- А много ли твоих одноклассников бывают в Храме и имеют возможность послушать проповедь священника?
- Почти никто не бывает, - ответил Богдан.
- А у многих ли твоих одноклассников верующие родители, которые способны передать свою веру своим детям? – спросил папа.
- Почти ни у кого, - ответил Богдан.
- Почти ни у кого, - кивнул папа. – Тогда скажи, сынок, а кто расскажет твоим друзьям о Христе, когда ты удерешь от трудностей в деревню?
Богдан молчал.
- Сейчас мир отвернулся от Христа, - сказал папа. – Ну, то есть люди, ищущие Бога, не перевелись и сейчас, но большинство интересуется не Богом, а деньгами, житейским успехом, и так далее. Но именно поэтому мы не должны покидать города – я в этом убежден! Как говорил митрополит Антоний Сурожский, христианин обязан оставаться светом Христовым там, куда Бог его поместил, а не бежать туда, где светло и без него! Здесь, в городах, мы должны оставаться христианами, для того, чтобы остальные знали – христианская жизнь не умерла, она возможна и сегодня. Мы здесь – в Днепропетровске и в Москве, в Нью-Йорке и в Амстердаме, в Дели и в Пекине - должны быть воинами Христовыми. Мы здесь, в городах, должны быть выразителями Божьего милосердия, Божьего мужества, Божьей любви, Божьей верности. Более того, я просто уверен – люди, ненавидящие Церковь, будут просто счастливы, если мы сейчас все возьмем, да разбежимся по деревням и лесочкам. Ведь в этом случае мы им, именно им, оставим города и целые страны!
- Пап, а разве у нас есть силы для того, чтобы повернуть мир опять ко Христу? – спросил тихо Богдан.
- Я не знаю, - ответил папа. – Но даже если и нет – что с того? У нас есть слово о Христе и личный пример – христианская жизнь, которой мы живем. И еще у нас есть молитва! Если с помощью всего этого за всю свою жизнь ты сумеешь обратить ко Христу всего одного человека - это будет очень, очень много! Ведь это будет целая человеческая жизнь, спасенная для вечности!

Конец.